Валерий Барыкин: «Красивая женщина на социальном плакате на 180 градусов разворачивает его смысл»

Пятница — отличный повод поговорить о советском пин-апе с тем, кто его придумал и прославил. Нижегородский художник Валерий Барыкин рассказал нам о природе советского эротизма, о своих моделях и о том, можно ли стать героем его сюжетов

Сколько лет вы прожили в СССР? Сколько вам было в 1991 году, когда все закончилось?

Я 1966 года вообще-то. Это я так выгляжу — вроде не особо старый, а так-то мне уже 51 год.

Соответственно, вы, в противовес легендарному телевизионному советскому мему, точно знаете, что в СССР секс был.

Тогда, может быть, слова такого просто не было. Я вообще стараюсь осторожно относиться к эротизму. Сейчас все знают, что такое пин-ап. Он появился тогда, когда фотография еще была не развита, и основные мастера пин-апа рисовали, конечно, только для того, чтобы порадовать мужчину, да. Чтобы он посмотрел на девушек, вспомнил про чувства, мир, любовь, если он на войне. Появилось и расцвело-то это все во Вторую мировую.

Картинка, приколотая к стене казармы.

Американский летчик или солдат вспоминал свою подружку, то, как на каком-нибудь кадиллаке он возил ее где-то. И основные звезды пин-апа были, конечно, суперпривлекательные женщины, начиная с Мэрилин Монро и Риты Хейворт. Если я не нарисую на своей картинке девушку красивой, это будет полный провал. Поэтому я мучаюсь и, если надо, перерисовываю по несколько раз, чтобы добиться искомого результата. Прежде всего, конечно, она должна понравиться мне.

Первоначальная же идея советского пин-апа — это попытка увидеть, куда сместится смысл идеологического плаката, если разбавить его сексуальной девушкой. Я с отцом все детство смотрел всякие фильмы вроде «Высоты» или «Двух бойцов». Он у меня офицером был и вообще очень любил советское кино, да и я любил тоже. «Волга-Волга», «Девчата» и прочее. С Валентиной Серовой обязательно — она, наверное, самой озорной была из советских кинозвезд, самой сексуальной, если уж на то пошло. Мне вот Целиковская не особо нравилась, к Орловой я хорошо относился, но Валентина Серова — у нее какая-то была чертовщинка в глазах. И мне хотелось мои детские впечатления, оставшиеся после просмотра этих фильмов, как-то передать.

Но вернемся к идее советского пин-апа. Именно этот момент — социальный плакат и красивая женщина на нем — практически развернул на 180 градусов весь смысл плаката. Когда я сделал первые несколько плакатов, мне показалось, что это прямо бомба получается. И если я еще дорабатывал и добивал какими-то мелочами, которые зрителя настраивают на волну ретро, ностальгическую волну, то люди реагировали очень живо, за короткое время плакаты разошлись по Интернету.

Вы наверняка знаете свою аудиторию — кто к вам на выставки приходит? Кого больше — 40+, для которых исторические коды, всякие мелочи — это все очень важно, или молодых?

На камерные выставки приходят больше друзья-ровесники. Если же говорить про выставки, где высокая посещаемость — а у меня были такие в Екатеринбурге, Уфе, Ростове-на-Дону, в Перми на «Белых ночах», — то там я наблюдал большой интерес у молодежи. Молодежи очень много было, больше, чем нашего возраста людей. И все очень неплохо реагировали. А потом, если уж так говорить, молодежь разная бывает. Есть такая, которая, может быть, кроме рэпа, ничего не видит в своей жизни. Другие же смотрят со своими родителями и фильмы старые, и прочее, и вот эти наши коды в их сознание проходят. Помните, даже у Толстого в «Войне и мире», когда они после охоты у лесника сидели и пили чай, и тут заиграла балалайка, и Наташа Ростова вдруг начала сарафанный русский танец танцевать? А Пьер Безухов удивлялся, откуда у этой девочки, которая ничего, кроме французского, не приемлет, вдруг вот эти, так сказать, коды проявились. Все равно это есть, и потому молодежь тоже реагирует нормально. Хотя, может быть, и не так, как люди среднего возраста, которые отыскивают разные детали, вспоминают.

А вот на одном плакате с газетой в купе мы нашли кое-что не то.

Там «СПИД-инфо» у меня, более поздняя газета. Порой хочется ввести некую провокацию. Это даже интересно. Люди начинают спорить, обвинять. Например, у меня в «Курортном знакомстве» девушка держит в руке то ли пудреницу, то ли мобильный телефон.

А вы не пробовали выбиваться за эти временные рамки, делать какое-то другое ретро? Почему не царский пин-ап? Очень благодатное поле — дореволюционный. Или, наоборот, ельцинский, какой-нибудь малиновопиджачный?

Об этом обо всем я тоже думал. И может быть, для ельцинского пин-апа еще время не подошло.

Еще не ретро, да?

Тут такая тонкость… Некоторые бегут вперед, чтобы, как говорится, «хапнуть хайпа». Уже пытаются обработать 1990-е, потому что сейчас у нас время постмодерна. Люди на ходу подметки рвут, чтобы где-то что-то «словить». Мне же кажется, еще рановато про малиновые пиджаки. Может быть, где-нибудь в Comedy Club это нормально, но художнику обрабатывать эту тему рано. Сейчас мне бы хотелось каким-то краем пройти по брежневской теме. И может быть, даже самого Леонида Ильича нарисовать. Он тоже очень ценил женскую красоту, кстати. Я уже нарисовал Сталина и Хрущева. А вот Брежнев в молодости был стильным мужчиной. У него были такие костюмы интересные, он вообще любил красивый образ жизни: сигареты, напитки, темные очки…

И еще у меня есть история. Когда я только начинал, я сделал плакат, один из первых, хороших, за которые мне не стыдно, «Не злоупотребляйте спиртными напитками!». Там за столом сидит компания. Девушка выпила лишнего, и видно, что ей уже плохо. И стишки я еще написал: «Праздничный вечер, шутки, смех, счет бокалам не ведется. А кому-то завтра в цех рано утром встать придется!» Этот плакат висел у нас в галерее «Кладовка». Когда к нам заехал Артемий Троицкий, музыкальный критик, он его заметил — а я еще тогда мало известен был — и говорит: «Я мучаюсь, не пойму, в чем подвох. Вроде же настоящий плакат. А с другой стороны, я же не дурак, я же понимаю, что в Советском Союзе такого бы не стали рисовать».

На рынке советского пин-апа вы почти монополист, хотя я встречал пин-ап одной девушки, которую зовут Наталья Ершова.

Она делает неплохие вещи, но уж больно мужиков красивыми рисует. Мне нравится персонажей мужского пола смешными рисовать. Мы же теряемся перед красотой. Влюбленный мужчина глупеет на глазах. А она рисует каких-то писаных красавцев в пиджаках Brioni.

Ну, девушки тоже совсем такими, как на ваших плакатах, не бывают.

Это да. Хотя… В школьные годы я жил в городе Дзержинске Нижегородской области. Жутковатый город химической промышленности. Я, подросток, ходил по улицам, и меня огорчало, что у девчонок толстые ноги — щиколотки. Мне хотелось, чтобы они были более изящными. Тогда, в 1970-е, все, даже женщины, были работягами, особенно в Дзержинске. Как в той песне поется: «Подмосковный городок… ткацкой фабрики гудок». Только заводы были химические: «Капролактам», «Синтез» и прочие. Женщины стояли там за станком или «Белизну» делали, которой потом джинсы отбеливали. Поэтому, когда я приезжал в Москву, меня приятно удивляли красота и изящество москвичек.

Я тут архив один разбирал, причем архив американского фотографа. Прекрасные фотоматериалы из какого-то университета попали в Сеть (имеется в виду обнаруженный год назад в США архив фотографий, снятых профессором Виргинского университета Томасом Хаммондом во время его поездок по СССР с 1956 по 1975 год. — TANR). И я их шерстил, себе для работы откладывал какие-то фото, причем в хорошем качестве. Там есть интересные типажи советских мужчин и женщин. Конечно, очень редко можно было увидеть такую красотку, как сегодня, но ведь все равно можно было.

Здесь уже прозвучало слово «рынок». У вас есть хороший коммерческий проект с этикетками для одного пенного напитка. Но пин-ап востребован и в формате одежды — вот на мне футболка с пин-апом. Это и интерьерный дизайн, особенно бары, рестораны, лофты. Это и огромная ниша коллекционирования. Я, например, собираю мотоциклетный пин-ап (я сам байкер). Но для этого коллекционирования хотелось бы более прочные носители, нежели бумажные постеры. Собираетесь ли вы переходить на солидные материалы?

Я сейчас развиваю эту тему. Мы пытаемся продавать открытки, альбом мой первый допродаем. Также, возможно, наладим выпуск ограниченных серий изображений в виде металлических табличек.

В своих работах вы нередко изображаете себя. Рисуете ли вы каких-то других узнаваемых персонажей? Предположим, у дам есть реальные прототипы?

У меня есть модели знакомые, которых я рисую. Очень часто жена моя позирует. Кто-то, кто ее хорошо знает, говорит: «Да у тебя везде Надя!» И даже некоторые раздражаются: «Ну когда уже меня нарисуешь?» Есть у меня еще прекрасная модель — девушка Инна, настоящая пин-ап-модель. Но их мало, таких девушек, которые могут даже вот мимику пин-ап-модели правильно передать.

То есть это все-таки искусство с натуры? Это конкретные модели?

По-разному бывает. Иногда я компилирую, даже в одном лице бывают собраны черты нескольких. Носик от одной, губы от другой — пока не добьюсь определенного результата. Но в основном это две-три девушки, в том числе моя жена, которые могут накрасить губы, подвести глаза и улыбнуться так, как мне надо. И кстати, мужчины тоже позируют мне. У меня есть два-три человека, которые иногда буквально выручают. Например, мой приятель, директор нашей галереи Павел, с которым я еще в институте учился. Я знаю, что на роль бригадира лучше него никого просто не найти. Паша может легко создать нужный мне образ — глуповато-привлекательный. Не все подходят, к сожалению. Но и парни могут рассчитывать — те, кто обладает некой харизмой.

Я, я обладаю! И мой мотоцикл с коляской!

Ну приезжайте вдвоем, мы посмотрим.

А за что вас ругают?

Одна женщина (мне кажется, она просто со своеобразным чувством юмора) сказала, что это все равно что играть мертвыми головами в футбол. «Ни фига себе! — думаю. — Вот это номер!»

Однажды один знакомый журналист приезжал специально в Нижний Новгород, меня снимал тут — и дома, и в «Кладовке», — сделал целый видеорепортаж для радио «Свобода». А это же враждебное «нам» радио, в принципе. Так вот, одни мне говорят, что я, значит, опошляю советскую действительность, но, когда выставили это видео на сайте радио «Свобода», там, наоборот, были комментарии типа: «Как вы могли сюда этого человека? Он же романтизирует „совок“ и советскую действительность!» И там я врагом оказался, и тут.

Источник: theartnewspaper.ru